В ПАМЯТЬ О БЛОКАДНЫХ ДНЯХ... Из дневника С.Г. Голубева - 11 сентября 1941 года

11 сентября 1941 года. Четверг

С утра начались воздушные тревоги. Вражеские самолеты летают над нашим районом. Над школой был воздушный бой. Наш истребитель строчил из пулемета по фашистскому бомбардировщику. Потом, кажется, сбил, так как фашист резко пошел на снижение в районе залива. Сейчас, когда пишу эти строки, стекла дрожат от стрельбы зенитных орудий, хотя тревога не объявлялась. Светит солнце, и идет жестокая война – чудно устроен мир!

С утра отменили занятия с курсантами, ух на фронт. Оба батальона ушли на предназначенное место. Осталось около 180 курсантов. Тепло проводили фронтовиков. У многих провожающих – преподавателей и обслуживающего персонала – вышедших во двор и пришедших к трамвайной остановке, появились слезы. Уезжая, махали руками, фуражками. В школе стало как-то пусто. Шутка сказать, 600 человек уехали. Мы с классным вахтером Кучумовым бродили по аудиториям. В каждой из них обнаружили на классных досках надписи: «Мы все ушли на фронт»; «Мы ушли на войну»; «Группа перестала заниматься ввиду отбытия на фронт».

Тревога – шестая по счету – помешала проститься со всеми. У наших питомцев бодрое настроение и хороший вид. Все хорошо экипированы: новые шинели, крепкие сапоги, алюминиевые котелки, исправные вещевые мешки. Некоторые имеют на винтовках снайперские оптические прицелы.

Кто знает, когда они теперь вернутся? Возможно, некоторых не досчитаемся. Все перемешалось. Наши ходят, к нам приходят. Рядом, в доме АХУ, разместился штаб дивизии. Комсостав встал к нам на довольствие в столовую. В штабе дивизии работает наш бывший курсовой командир Шадрин – капитан артиллерии. Он уже побывал в жестоких боях на Петрозаводском перешейке. Говорят, что представлен к Ордену Красного Знамени. Да, многие в эту войну за лихие дела на фронте украсят свою грудь орденами. Но много людей и головы сложат где-либо в безвестных лесах и болотах севера, запада и юга.

Во время воздушного налета был на крыше. Смотрел в сильный бинокль Крючкова. На юге тянется цепь высот, начиная от Пулкова, где всемирно известная обсерватория. На наших склонах высоток что-то горит. Видно даже пламя. Мы наблюдали, как разрывались снаряды, как появлялись дымки.

В заливе напротив Кировского завода стоят крейсера и обстреливают Карельский перешеек. То и дело из дул орудий вырываются длинные языки пламени и через некоторое время раздаются глухие удары.

Немецкие бомбардировщики безнаказанно летают на большой высоте над городом. В небе вьется белая лента, идущая вслед за самолетом. Иногда зенитная артиллерия пытается сбить самолет, но снаряды не долетают. Дымки от их взрывов появляются где-то в стороне или несколько ниже самолета. В бинокль видны двухмоторные черные хищники. Они, очевидно, разведывают район, фотографируют его, чтобы ночью нанести смертоносный визит. Наши ястребки не могут подняться на такую большую высоту. Нужны кислородные приборы, а может и самолеты не приспособлены для этого. Так вот и ждем ночи, когда опять на этой же трассе появятся высотные бомбардировщики и по разведанной местности будут метать бомбы.

Война вызвала новые, весьма интересные лозунги рабочего движения в оккупированных немцами странах. Чехи выдвинули лозунг: «Наша продукция должна быть самой худшей в мире». В Норвегии, Франции, Голландии добавили: «Работай медленно». В ближайшее время там будет проведена неделя медленного труда.

Газеты сообщили, что немецкий миллионер-промышленник Тиссен казнен фашистами. Он обвинен в подготовке антифашистского военного переворота. Вместе с ним казнены 26 офицеров. Полковник Гревениц покончил самоубийством.